Кажется, неприятное слово «карантин» становится нашей новой реальностью. Видимо, не зря мы прочитали так много антиутопий за последние годы. Хорошая новость, даже время на карантине можно провести с пользой.

      Хорошая литература умеет одинаково пристально смотреть в прошлое и в будущее. А еще — заглядывать куда-то глубоко внутрь человека и находить там ответы даже на незаданные нами вопросы. Наверное, поэтому книги стали для нас больше, чем материальными объектами. С ними можно подружиться, они дают надежду, они умеют утешать и смешить. Книга может стать бесконечным порталом, путешествием в другие миры.
      Центральная детская библиотека предлагает...
      Автобиографическая повесть Виктора Юзефовича Драгунского «Он упал на траву...» открывает новую, «военную» серию «Самоката». Название серии — «Как это было» — объясняет издательский замысел: рассказать о Великой Отечественной войне 1941–1945 годов честно и объективно — настолько, насколько это возможно. Честность гарантируют имена авторов — это русские писатели-фронтовики, непосредственные очевидцы описываемого, люди с безупречной личной и писательской репутацией. Объективность, мы надеемся, обеспечит «научный аппарат»: в каждой книге серии художественное произведение дополняется статьёй историка, излагающей сегодняшний взгляд на описываемые события.
      Первая книга серии «Как это было» рассказывает о судьбе московского ополчения, о трагедии осени 1941 года: не призванные в действующую армию (по здоровью, возрасту и т. п.) москвичи добровольцами отправляются на рытьё окопов и сталкиваются — необученные, необмундированные и даже не вооружённые, — с никем уже в тот момент не сдерживаемой волной немецкого наступления.

      Отрывок из произведения: «Очень тёмная была ночь, когда я, нагруженный разными свёртками, усталый как чёрт и голодный, подошёл к своему переулку. Здесь, у аптеки, я должен был подождать её. На улице уже было тихо и глухо. Москва отдыхала после тревожного дня перед тревожной ночью. Все мы, москвичи, знали, что через несколько минут обязательно прозвучит сигнал воздушной тревоги, фриц опять начнёт рваться к нашему городу и мы уведём женщин, детей и стариков в бомбоубежище, а сами побежим на свои места — в лестничные клетки, в подъезды и на крыши, будем слушать надсадный вой чужого мотора и с надеждой смотреть на кинжально-перекрещивающиеся лезвия прожекторов. Нетерпеливым сердцем будем подгонять зенитчиков и будем радоваться, когда услышим первые удары наших батарей, — они такие сильные, молодые и стучат полновесно, как весенний первый гром, когда, резвяся и играя, — как там дальше? Ах да, — грохочет в небе голубом! Знал я также, что молодой командир батареи у зала Чайковского будет командовать: «Огонь!», и после каждого залпа он будет звонко материться, и это всем нам, дежурящим на окрестных крышах, будет как маслом по сердцу».

Тамара Дзугаева, библиотекарь абонемента ЦДБ